По возвращении домой 22 июля 1913 года он был рукоположен в сан священника епископом Омским и Акмолинским Андроником (Никольским) и направлен в Долонскую церковь Николая Чудотворца Семипалатинского уезда Омской епархии. В станице Долонской родился сын Борис.

С 1915 года отец Феодор служил в одном из храмов города Семипалатинска. В 1920 году родилась дочь Ольга, а в 1921 году — дочь Антонина. В этом же году от скарлатины умерли 10–летняя дочь Нина, годовалая Олечка и старенькая бабушка Глафира Георгиевна. Папа отца Феодора умер спустя некоторое время, и к Чичкановым приехала его мама — Надежда Ефимовна.

Дочь отца Феодора, Антонина вспоминает: «У меня в памяти с детства осталось, что семья наша снимала 2–х комнатную квартиру или небольшой домик. В одной из комнат стоял большой шкаф, полный книг. По этим книгам папа готовился к проповедям. Родители много читали и вместе обсуждали прочитанное. В доме царила доброжелательная атмосфера и было полное взаимопонимание. Папа приучал нас к благочестивой жизни, т.е. молитве и посту. Сохранился маленький молитвослов, где папиной рукой отмечены утренние и вечерние молитвы, которые мы должны были читать. В храм ходили всей семьей. Обычно брат прислуживал при архиерейской службе — держал посох архиерея, а я держала ноты в партии дискантов, а с 5-6 летнего возраста и пела. Два раза в неделю отец Симеон, по национальности казах, проводил спевки, на которые мы ходили исправно.

В свободное от службы в церкви время папа занимался домашними делами: зимой подшивал для всей семьи валенки, а летом шил нам тапки. Мама обшивала всю семью, шила даже рясы и подрясники».

27 ноября 1931 года закрыли Знаменский собор, а «объединению верующих предоставили здание бывшей казацкой церкви». Отец Феодор стал священником Воскресенского собора.

Тогда церковь обложили большим налогом, и отцу Феодору приходилось каждый месяц отдавать большую часть своей зарплаты. В стране вводились продовольственные карточки, но «служителям культа» эти карточки не полагались, они могли жить только на подаяние. Отец Феодор стал подрабатывать счетоводом, чтобы заплатить налог и поддержать семью.

Папу вызывали в НКВД. Приходил оттуда он угрюмым. Просил нас ни о чем его не спрашивать. «Я вам все равно ничего не скажу», — говорил он.

В 1937 году по Семипалатинску прошла волна арестов по сфабрикованному сотрудниками НКВД заговору церковников. Арестов ждали все. У матушки Любови для отца Феодора были приготовлены мешочки с сухарями и сменой белья.

19 ноября 1937 года отец Феодор был арестован по обвинению в членстве в «контрреволюционной шпионской организации церковников». Проходил по групповому делу «протоиерея Бориса Герасимова. Семипалатинск, 1937 г.».

На допросе дал следующие показания: «Ни в какой контрреволюционной организации я не состоял. С Герасимовым я учился в одной Духовной Семинарии. Знаю его с 1915 года как сослуживца, но как члена контрреволюционной организации не знаю. Агитацию среди населения не вел, но вместе с Герасимовым, Паниным в храме читал молитву, но эту молитву я не считаю контрреволюционной».

19 ноября 1937 года тройкой УНКВД по Восточно-Казахстанской области был приговорен к расстрелу.

Расстрелян 22 ноября 1937 года в Семипалатинске.

25 апреля 1989 года был реабилитирован прокуратурой Семипалатинской области по 1937 году репрессий.

27 декабря 2000 года постановлением Священного Синода причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

День памяти – 22 ноября (9 ноября по ст. ст.), в Соборах новомучеников и исповедников Российских и новомучеников и исповедников Казахстанских.